Любому кризису, будь то в банковской и более общей финансовой отрасли или общественно-политической сфере, предшествует ряд неправильных решений лиц, принимающих решения. В чем особенность нынешнего кризиса? Я называю это «Эффект трех «Д»: девальвация, дедоверизация и десуверенизация.
Девальвация – процесс, в ходе которого национальная валюта утрачивает собственную ценность, что немедленно сказывается на банках и их клиентах. Нынешняя девальвация в Украине, на мой взгляд, зиждется на двух столбах: ошибочные действия и неправильные монетарные решения предыдущих руководителей Национального банка Украины и разбалансированность самой экономики в нынешних условиях. После ужасающей девальвационно-инфляционной спирали 2014-15 годов уровень доверия к нацвалюте, а следовательно и к Нацбанку и местной банковской системе, низок как никогда и продолжает падать. Сюда подключаются вопросы войны и мира, противостоять которым не могут сами банки.
Повлиять на платежеспособность клиентов банки серьезно не могут. Кризис неплатежей и непроплат висит дамокловым мечом не только над процессом кредитования и его депозитного фондирования в условиях хронического оттока вкладов, но через схлопывание ликвидности постепенно парализует расчетную и платежнуюфункцию банков, приводя к деструктивной дедоверизации. Это уже парафия даже не Нацбанка, а внешних геополитических сил – кредиторов и доноров Украины, в частности, Международного валютного фонда и иностранных доноров, которые уже много сделали для предотвращения нашего суверенного дефолта в 2015-м году.
После завершения исторической «борговой операции» в 2016 надо принять ряд «сверхгосударственных» решений по запуску реального «Плана Маршалла», а не мучать Украину переносами траншей и все новыми и новыми мало выполнимыми «маячками». Программы из серии – что раньше: утром стулья, вечером деньги или таки деньги вперед – борьба с коррупцией, стабилизация курса и реальная борьба с инфляцией и структурные реформы без внешнего финансирования кассовых разрывов Госбюджетов 2016 и 2017, по моему мнению - нереальны. Отсюда – третья составляющая нынешнего кризиса: десуверенизация, когда наше государство теряет некоторый формальный суверенитет и определенные возможности.
Будут ли некие элементы внешнего управления, свидетелями которых мы ныне являемся, полезными? Вполне возможно. Послевоенный опыт Японии ясно показал, что слом прежней модели управления, в том числе демонополизация экономики, может сыграть подчас решающую роль.
Важно понимать (а еще важнее – делать правильные выводы), что нынешний банковский кризис в Украине имеет свои исторические аналоги в разных странах мира - и в Европе, и особенно в Латинской Америке. Большая часть из них, как и сейчас в Украине, развивались постепенно - от кредитного бума к девальвационному шоку. Увы, но и в Украине мы стали свидетелями стандартного набора ошибочных действий центробанка и правительства: сохранение фиксированного курса, а затем резкая девальвация, подрывающая базовый институт банковской системы – доверие к местным деньгам. Этот процесс я называю «банковской дедоверизацией» - когда население ни под каким предлогом, ни в какой валюте и ни в одном из банков не осуществляет депозитные вложения, самоподдерживая таким образом отток вкладов из системы, опасаясь невозможности снятия своих средств, даже в момент окончания действия депозитных договоров. Тут важна роль оттрансформированного нового НБУ как будущего мега-регулятора всего финансового рынка и Фонда гарантирования вкладов физлиц как канала обеспечения перетока денежных средств в реальную, пусть даже и полу-теневую пока экономику из полу-коллапсирующей банковской системы через граждан, получивших такие компенсации. Затем важно обеспечить приток денежных средств сначала в госбанки, а затем и в остальные –по мере возвращения доверия.
Вышеупомянутые причины повлекли определенную трансформацию и запустили процесс концентрации банковского капитала, передела рынка и расслоение украинской банковской системы на 4 больших группы:
1) национальный чемпион – единственный реально-ощадный банк «ПриватБанк» и частные банки с украинским капиталом, уже реально не могущие составить ему реальную конкуренцию;
2) зарубежные нерусские банки, не ушедшие вовремя с нашего рынка;
3) укргосбанки (Ощадбанк, заявивший о планах стать банком №1 в Украине, а также действующие и выкупленные в процессе новой национализации-докапитализации банки с госучастием),
4) российские госбанки в Украине (невзирая на серьезный отток денежных средств из них, не планирующие покидать рынок Украины).
Остальные нишевые, кептивные и расчетные банки, которые останутся после распада большей части прежних средних финансово-промышленных групп, маловероятно, что успешно переживут 2016 год. Количество банков сократится, а выжившие лидеры станут сильнее. Впрочем, любой кризис имеет свойство заканчиваться. Прогнозирую, что по его преодолению нынешнего падения финансовая система Украины станет еще более банко-ориентированной. Локальный рынок капитала и страховые посредники и НПФы не составят банкам конкуренции еще долгие годы, до 2020 года этого не предусмотрено даже в текущей Программе реформ.
Банкам не надо зацикливаться только на текущей борьбе за выживание, а следует уже сейчас активно подстраиваться под требования высокотехнологичного будущего и предлагать клиентам, идущим в ногу со временем, качественные банковские услуги, но в новой «цифровой» обертке.
Новая технологическая революция – это уже банковская реальность. Кто промедлит в этой гонке электронных перевооружений - окажется на задворках банковской системы в роли финансового супермаркета с залежалыми банковскими продуктами. Многие разорятся в процессе кризиса из-за отсутствия средств на инвестиции в новые платформы, затем продадутся или уйдут с рынка. А тем, кто стремится быть банком-лидером, следует тщательнееподходить к вопросу предоставления банковских услуг «в один-два клика» на новой информационно-коммуникационной платформе. Украинских пенсионеров не удастся загнать в счастливый мир новой финансовой виртуальности, а наше население стареет – это жестокая демография. Офлайнбанкинг никогда полностью не исчезнет. На мой взгляд, именно мощные, технологически продвинутые игроки, но относящиеся к неизбежно надвигающейся «Матрице» новой финансовой реальности без излишнего фанатизма, составят ядро послекризисного украинского банкинга до 2020 года.
